Я не к батюшке пишу и не к матушке
Я не к батюшке пишу и не к матушке,Напишу я письмецо к любушке-сударушке:
«Растоскуйся, моя любушка, разгорюйся!
Сам я по тебе стосковался....
После батюшки манехонький остался;
Не батюшка меня вскормил-вспоил,
И не матушка мня возлелеяла....
Вскормил да вспоил меня Ярославль-город,
Возлелеяла меня Волга матушка,
Раскачала меня легка лодочка...»
Не бела заря в окошечко взошла, —
Ко мне Машенька сама в гости пришла,
Все утехи и забавы принесла,
В окошечко праву руку подала:
«Чернобровый мальчик мой!
Погуляем, моя радость, мы с тобой!
Поколь холост, не женат, —
Нет заботы никакой;
Только есть одна забота —
По утру рано вставать,
Расчесочку в руку взять,
Русы кудри расчесать!»
Расчесамши я кудерьки,
Вдоль по улице пошел,
К душе к Маше зашел...
Маша вышла, встретила меня,
За белы руки брала,
В высок терем повела,
За дубовый стол сажала,
Стакан водки поднесла...
Маша по лугу гуляла,
Злы коренья копала;
Накопамши злы коренья,
На Дунай-реку пошла,
Злы коренья полоскала
Белехонько до-бела;
А вымывши злы коренья,
Сухохонько изсушу;
Изсушимши злы коренья,
Мелкохонько истолку;
Частым ситом просевала,
Сладкой водкой настояла,
Дубов столик убирала;
А убрамши дубов столик,
Коней пару закладала,
За милым дружком послала,
Я посламши за милыим,
Сладкой водкой угощу,
Угостимши, распрошу:
«Скажи, скажи, мой миленький,
Что на сердце у тебя?»
— «У меня ли на сердечке
Бел горюч камень лежит!
Ты, разбестия, мерзавка,
Уморила ты меня!
Ты умела уморить —
Умей меня схоронить!
Схорони ты меня, размерзавка,
Между трех больших дорог:
Между Питерской, Московской,
Третьей Киевской большой!
И поставь ты, размерзавка,
Кипарисный черный крест!»
Саратовская губерния. Костомаров и Мордовцева, стр. 59.