У наших было у ворот
У наших было у ворот,Стоял душечка удалый добрый молодец,
Не един стоял — с красной девицей душой.
Красавица говорила молодцу:
Тебе полно во компаньицу ходить,
Перестань, мил, пусты речи говорить,
Пусты речи, небылыя словеса!
Про нас так, мил, худа слава прошла,
Худа славушка, не очень хороша.
Что со той славы замуж девка пошла,
Замуж вышла за стараго старика.
Не спущает стар на улицу гулять,
Хоша спустит, сам в окошечко глядит:
Не стоит ли молода жена с милым дружком?
Я стояла с миленьким один малый час,
Я ронила горючи слезы из глаз,
Я ронила в полотняный белый платок,
Завязала во немецкий узелок,
Положила ко милому дружку во карман.
Уж я клала, — приговаривала:
Вы, белилички, румянички мои,
Вы сойдите со бела лица долой!
Как за реченькой было, за рекой,
Что за быстрой было за Невой,
Выпадали тут зеленые лужки,
Выростала тут шелковая трава.
Эту кто шелковую траву косил,
Он косил, косил, косу в сторону бросил:
«Пропадай моя окладная коса!
Ты помри, помри, постылая жена!
Взял бы девицу красавицу за себя....»
Архангельская губерния, Пинега. Ефименко, стр. 113.